Отрывки из книги

В детстве каждое лето я проводил на Северном Кавказе в городе Карачаевске. Это было замечательное время, и мне там нравилось намного больше, чем в Москве, где я родился. В Карачаевске жила моя любимая бабушка, кстати, большая любительница выпить. Но она держала свою зависимость в узде благодаря огромной силе воли. Всю неделю бабушка работала парикмахером, а в субботу, приготовив богатый ужин, звала или подругу, или соседку, и они вместе довольно крепко выпивали. Но история не об этом.

Время было спокойное – конец восьмидесятых прошлого века, закат СССР, и мы нашей детской компанией гуляли где хотели. Мы лазали по чердакам и подвалам, ходили в горы и на речку. Город разрезает горная Кубань, берущая истоки в ледниках Эльбруса, отчего воды ее быстротечны и всегда очень холодны. Купаться в реке рисковали только самые смелые местные. Часто проводя жаркие дни на одном из пляжей у реки, мы позволяли себе лишь помочить ноги на отмели, или максимум зайти чуть глубже, чтобы на секунду присесть и окунуться в ледяную воду и освежиться. Рядом с пляжем через реку был перекинут канатный мост, с которого наиотважнейшие из горцев, стройные и загорелые, прыгали в реку, затем выплывая на отмель у поворота русла. Я с завистью смотрел на них, но жутко боялся даже подумать о прыжке, так как был наслышан о множестве трагических историй об утопленниках. Большинство погибших в этой части Кубани были приезжими, переоценившими свои силы, и бабушка всегда красочно рассказывала об этих трагедиях, поучая, чтобы я никогда не вздумал плавать в реке.

Как-то раз, когда мне было лет девять-десять, очередным жарким днем мы пришли с компанией друзей позагорать на пляж. Народу в тот день было прилично, и каждые пару минут кто-то из местных смельчаков прыгал с моста. Как же мне хотелось прыгнуть и испытать это чувство, что переживали они, ведь я видел какими счастливыми парни выплывают на берег. Мое желание подпитывала уверенность в своем навыке в плавании, так как я занимался водным поло. В один прекрасный момент я решился и направился в сторону моста. Помню, мой друг, вроде как главный в нашей компании, так как был старше всех, еще усмехнулся мне в след и сказал какую-то колкость о том, что я непременно струшу. Я уверенно поднялся на мост, вышел почти на середину, подлез под канаты-ограждение и встал на самом краю. Высота была не очень большая, метра три, но громко бурлящая река внизу устрашала, как и валуны, торчащие из воды то тут, то там. Оглянувшись по сторонам, я увидел многих ребят, не отрываясь следивших за мной. Им было ясно, что я не местный, хотя бы потому, что был не таким загорелым как они. Помню их любопытные взгляды, так и ждущие, что я испугаюсь и не прыгну. Отступать было нельзя, иначе мой авторитет опустился бы ниже некуда, а на Кавказе такого не прощают – станешь изгоем. И вот я преподал сам себе один из важнейших уроков в жизни. Я стоял на этом мосту и думал: “Назад пути нет. Сейчас нужно сделать всего один шаг, а затем уж ты разберешься с тем, что произойдет после. От тебя требуется лишь один шаг. Только один шаг...”. И с этими мыслями об одном шаге я прыгнул. Через долю секунды я оказался в шумной и быстрой реке, почти достигнув дна. Ее ледяная вода ошпарила кожу, адреналин молнией взорвался во всем теле, я вынырнул и стал отчаянно грести к берегу, хотя течение само несло на отмель и таких усилий, какие я прикладывал в тот раз, не требовалось. На берег я вышел героем. Надо ли говорить, что потом меня было не остановить, и я прыгал еще много-много раз. Бабушка так и не узнала об этом, иначе бы мои поездки в Карачаевск прекратились.